Интервью с Михой, Басти и Шпеки для 030 Magazin
ДАВАТЬ, А НЕ БРАТЬ: ИНТЕРВЬЮ С IN EXTREMO
Спросите кого-нибудь об известнейших группах из Берлина, и рано или поздно услышите название In Extremo. За 21 год существования группы средневековые рокеры уже третий раз покоряют вершины немецких альбомных чартов - в 2008 был Saengerkrieg, а в 2011 был Sterneneisen - и полностью распроданные арены стали для них скорее обыденностью, нежели исключением.
Даже новый альбом Quid pro quo попал сразу на первое место немецких чартов, даруя семерым бродягам всё большую известность. Не в последнюю очередь благодаря сотрудничеству с Ханси Кюршем (Blind Guardian), Heaven Shall Burn и московским казачьим хором. Мы встретились с вокалистом Das letzte Einhorn (Миха Райн), гитаристом Van Lange (Басти Ланге) и ударником Specki T.D. (Флориан Шпекардт) в офисе их лейбла, чтобы поговорить о новом альбоме и, конечно же, о Берлине.
Вы за свою карьеру выпустили уже 12 альбомов и написали более 200 песен. Возрастают ли с каждой новой работой ваши личные притязания к ней?
Миха: Да, мы становимся всё критичнее, что есть хорошо. В то же время, мы можем принять больше критики. Это как цикл. Но, конечно, велосипед заново изобрести нельзя. Но машина "Формулы-1" лучше едет с жёсткими шинами, чем с мягкими, и обод колеса можно каждый раз надевать по-новой. (смеётся)
Шпеки: Было бы заносчивостью говорить, что каждая идея для песни беспроигрышна. Кое-что вполне может быть "шагом назад". Впрочем, я думаю, что фундаментальное качество идей сегодня намного выше, чем, например, в 1997, ибо мы имеем больше опыта и можем улучшить свою работу.
Басти: Если осознаёшь, что песни с 1997 года не стали лучше, то следует поработать над их улучшением.
Что вы хотели изменить в работе над Quid pro quo в сравнении с предшествующим Kunstraub?
Басти: С музыкой мы работали в прежнем ключе, но мы решили вернуть на альбом песни на иностранных языках, поскольку мы снова захотели услышать другое произношение.
Шпеки: Мы не делаем песни на иностранных языках, которые можно понять. Тексты на старо-эстонском или валлийском сейчас хрен кто поймёт, но зато они рождают образы и чувства, что заставляет их полюбить. Немецкие тексты всегда приходится обрабатывать, поскольку здесь их понимает каждый. Немецкий артист с немецкими текстами оценивается иначе, чем американский певец с английскими текстами. Он может спеть "yeah, yeah, yeah, baby, I love you" - и все в восторге. С немецким всё намного сложнее. Это всегда искусство, чтобы не выглядеть нелепо.
Миха: Кроме того, иностранные тексты - это давняя традиция у In Extremo, и это стало для нас приоритетом для того, чтобы вернуться немного назад, к корням.
Теперь у вас целых две песни представляют Россию - Roter Stern и "Чёрный ворон"...
Миха: Мы любим Россию. Может, потому, что мы из Восточной Германии? Я всегда с радостью туда езжу, и мы часто выступаем там. Меня не интересует никакая политика, речь идёт только о добросердечном народе. Под девизом Quid pro quo... они дают больше, чем берут. Другие группы пишут о том, как побывали в Калифорнии, где светит солнце и ходят красивые девушки. Мы же пишем о таёжной водке, сале и чесноке. (смеётся)
Ваше здоровье! Новый альбом Quid pro quo уже с нами. Фото (С) Robert Eikelpoth
Из Москвы в Берлин. Город известен как колыбель In Extremo. Живёте ли вы здесь до сих пор?
Миха: Эти двое - да (указывает на Басти и Шпеки), Кай тоже. Марко и Борис живут под Берлином, Пимонте живёт на морском побережье, а я - в деревне под Кёльном (смеётся).
Шпеки: Сейчас уже большая часть группы снова в Берлине, что было не всегда. Единственный, кто всегда был в Берлине, это Басти. Ребята с семьями разъехались по пригородам. Последние годы группа вообще живёт между Рюгеном и Хорватией, поскольку Миха много ездит по Хорватии, а Пимонте - по Рюгену. Но сейчас все снова сосредоточены на Берлине, что хорошо для группы.
Миха: Это, в конце концов, мой город, пусть я последние 20 лет здесь особо и не живу. Я радуюсь каждый раз, когда проезжаю указатель и оказываюсь в городе. Но я также радуюсь, когда через три дня снова отсюда уезжаю, поскольку это порой весьма опасно, ведь можно легко осесть. (смеётся)
Шпеки: Любое турне, будь то автобус или самолёт, начинается в Берлине.
Вы и репетируете здесь?
Басти: Да. Правда, в прошлом году судьба нанесла нам тяжёлый удар, поскольку наша репетиционная студия сгорела. Это была трагедия. Мы туда только въехали и ещё дня там не провели, как это случилось. Она находится в Панкове, в промзоне. Мы только-только всё устроили и повесили на стены акустические панели. Внезапно прямо рядом с нами загорелась автомастерская. Я работал в нашей студии четыре часа до того, как это произошло. Поскольку дата выхода нового альбома уже была объявлена, нам пришлось изрядно попотеть, чтобы всё сделать в срок.
Шпеки: Всему виной взрыв газа, и всего за день до Рождества 2015 года наш инвентарь сгорел. Это нас очень огорчило, поскольку мы собирались как раз перед Рождеством ещё немного поработать, а затем отдохнуть и отправиться в студию.
Есть ли у вас уже новое помещение?
Шпеки: Пока нет. Мы, считай, всё ещё бомжуем. Но сейчас пусть сначала пройдут тур и фестивали, до этого искать что-то пока не так срочно.
А новый инвентарь вам тоже нужно покупать?
Басти: Не было бы счастья, да несчастье помогло. Хотя некоторые вещи всё же были повреждены, и само помещение стало непригодным для использования, поскольку вода для тушения пожаров и обоняние людям, видать, ни к чему. Но, к счастью, волынки не были в репетиционке, иначе мы бы, наверное, и до сего дня не обзавелись бы новыми. Но то, что не убивает нас, делает нас сильнее!
Если сравнить берлинскую музыкальную сцену сегодня и в том состоянии, в каком она была в 1995 году, то в чём вы видите самую большую разницу?
Миха: Зёрна отделились от плевел. Ведь что у нас осталось с 1995 года? Всё ещё звучат, конечно, громкие имена - Beatsteaks, Rammstein, мы и ещё пять-шесть других, но ты о них слышал. И здесь нет ничего высокомерного. Едва ли из всего этого что-то хорошее выходит. И если всё же появляется достойная молодая группа, то у них почти нет шансов найти опору. Звукозаписывающие компании хотят только рубить бабло от продажи мерча и получать половину суммы с продаж билетов. Если кто-то от нас такого захочет, тут же по морде получит. Но мы-то стреляные воробьи. А молодые приходящие группы с самого начала по уши окунаются в эту дрянь. Многие из них потом не могут в зеркало без стыда смотреть. Меня это очень печалит. А группы, которые не имеют в покровителях крупных лейблов, едва ли имеют шанс провести концерт. В мире царит всё больше американских стандартов, ибо многие молодые группы должны платить деньги только за то, чтобы иметь право выступать. По-моему, это позор.
Басти: Одним из немногих преимуществ является то, что молодые группы сегодня могут использовать Интернет и всякие социальные сети. Но, в целом, для небольших групп сейчас не лучшее время, я соглашусь с Михой.
Миха: Чего мне порой не хватает в новых группах, так это самобытности и некоторой доли безумства. Нас раньше было просто не остановить, мы сами паяли себе усилители и даже плакаты делали сами.
Хорошие друзья... но порой могут и вмазать. Фото (С) Robert Eikelpoth
Ходите ли вы сами в берлинские клубы, чтобы посмотреть на молодые группы?
Миха: Ну конечно, в Cassiopeia, Bi Nuu, White Trash. Клубов полно. Если я торчу в Берлине три-четыре дня, то я как раз дня два трачу на такие походы. Ну, или, скажем, полтора...
Шпеки: Astra, Lido, Bi Nuu... всюду, где играет хорошая музыка и старый добрый рок-н-ролл, ведь мы же хотим слышать, что происходит в музыкальном мире.
Басти: Поп-клубы - это уже не совсем наше. Раньше мы с радостью ходили в Knaack. Жаль, что его больше нет.
Как вы себя ведёте, когда вас узнают фанаты? В Берлине дела обстоят иначе, нежели в других городах?
Басти: Да, я бы сказал, что в Берлине можно сохранять некоторую анонимность. Здесь можно спокойно ходить по городу, не раздавая автографы на каждом шагу. В Прэнцлауер-Берг я как-то видел расхаживающими Альфреда Биолека и Томаса Готтшалька. Как повести себя в этой ситуации, зависит только от тебя. Для нас это не проблема.
Миха: Это, конечно, факт, что вокалиста и фронтмена, который обычно за всех отдувается, часто узнают на улице. Но для меня это нормально. Можно спокойно ответить "привет", иначе всё было бы очень плохо. Всё просто.
В конце концов, всё завершается дружескими объятиями. Фото (С) Robert Eikelpoth
Какие же концерты в Берлине запомнились вам за эти годы больше всего?
Басти: В Columbiahalle почти всегда было круто! Там никогда не случалось обломов. Arena тоже была интересной, но и немного странной, поскольку раньше постоянно приходилось наблюдать низко висящие потолочные перекрытия. Но настроение всегда было супер. Мне ещё запомнилась Zitadelle. Там мы играли много лет назад, к сожалению, с ограничением уровня громкости звука. Но концерт был просто волшебный.
Шпеки: Ещё хорош был акустический концерт в Dussmann и акустик-шоу в аэропорту Темпельхоф. Но для нас всегда лучшими останутся рок-шоу с пиротехникой и поехавшими людьми!
Басти: Если посмотреть в Columbiahalle со сцены, то в левом верхнем углу можно увидеть VIP-места. Это всё приятели и известные люди, которые не платят за вход. И когда даже они не просто стоят, а бесятся, то это значит, что концерт удался. Иногда даже воздух накаляется. Даже знаменитости танцуют!
Каковы ваши пожелания на будущее группы?
Шпеки: Чтобы не подводило здоровье, успех и веселье, и мы могли тусить ещё 20 лет.
Миха: Чтобы нить никогда не обрывалась!
Басти: У неё никогда не будет конца!
Спасибо за беседу!
Дата: 04.07.2016
Автор: Sascha Blach
Ссылка: http://berlin030.de/geben-statt-nehmen-in-extremo-im-interview/
Перевод: Макс Теребилов