Ballade du concours de Blois
Ballade du concours de Blois
Песня «Vor vollen Schüsseln» имеет длинную историю. Всё началось в XV веке, во французском городе Блуа. Блуа́ — главный город департамента Луар и Шер во Франции, стоящий на правом берегу Луары, между Орлеаном и Туром.
В 1441 году Герцог Карл Орлеанский (1394–1465), вернувшись из английского плена, поселился в своём замке в Блуа и посвятил себя литературным занятиям. В Блуа устраивались поэтические состязания. Такие состязания, чрезвычайно распространённые в Средние века, представляли собой конкурсы стихотворений на заданную тему в рамках заданной жанровой модели с использованием более или менее устойчивых, клишированных образов и оборотов. Цель подобных конкурсов заключалась в том, чтобы превзойти соперников в мастерстве и выразительности. В одном из таких состязаний (скорее всего, между 1458 и 1460 годами) участвовал Франсуа Вийон. Тема, предложенная для состязания Карлом Орлеанским, восходит ещё к лирике трубадуров и труверов.
Баллада, написанная Вийоном для состязания в Блуа:
Ballade du concours de Blois
(Баллада состязания в Блуа)
Оригинальный текст на старофранцузском:
Je meurs de seuf auprès de la fontaine,
Chault comme feu, et tremble dent à dent;
En mon païs suis en terre loingtaine;
Lez ung brasier frissonne tout ardent;
Nu comme ung ver, vestu en président;
Je riz en pleurs, et attens sans espoir;
Confort reprens en triste desespoir;
Je m'esjouÿs et n'ay plaisir aucun;
Puissant je suis sans force et sans pouvoir;
Bien recueully, débouté de chascun.
Rien ne m'est seurs que la chose incertaine;
Obscur, fors ce qui est tout évident;
Doubte ne fais, fors en chose certaine;
Science tiens à soudain accident;
Je gaigne tout et demeure perdent;
Au point du jour dis : «Dieu vous doint bon soir!»
Gisant envers, j'ay grant paour de cheoir;
J'ay bien de quoy, et si n'en ay pas ung;
Eschoitte attens, et d'homme ne suis hoir;
Bien recueully, débouté de chascun.
De riens n'ay soing, si mectz toute ma peine
D'acquérir biens, et n'y suis prétendent;
Qui mieulx me dit, c'est cil qui plus m'attaine.
Et qui plus vray, lors plus me va bourdent;
Mon amy est, qui me fait entendent
D'ung cigne blanc que c'est un corbeau noir;
Et qui me nuyst, croy qu'il m'ayde à pourvoir;
Bourde, verté, au jour d'uy m'est tout un;
Je retiens tout, rien ne sçay concepvoir;
Bien recueully, débouté de chascun.
Prince clément, or vous plaise sçavoir
Que j'entens moult et n'ay sens ne sçavoir;
Parcial suis, à toutes loys commun.
Que fais je plus? Quoy ? Les gaiges ravoir;
Bien recueully, débouté de chascun.
Перевод на современный французский (источник неизвестен):
Je meurs de soif auprès de la fontaine;
brûlant comme le feu, je tremble dent à dent!
En mon pays, je me trouve en exil;
près d'un brasier, tout ardent je frissonne;
nu comme un ver et pourtant vêtu en président[1],
je ris en pleurs, et j'attends sans espérance;
je reprends courage au milieu du plus triste désespoir;
je me réjouis sans avoir aucun plaisir;
je suis puissant sans avoir force ni autorité;
bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun[2].
Rien ne m'est certain que la chose douteuse,
rien ne m'est obscur que l'évidence même!
Je ne doute que lorsque la chose est certaine;
je tiens la science susceptible de soudain accident[3].
Je gagne tout et je demeure celui qui perd.
Au point du jour, je dis : Dieu vous donne le bon soir!
Couché sur le dos, j'ai grande peur de tomber.
J'ai bien de quoi vivre et pourtant je n'ai lien.
J'attends un héritage et ne suis héritier de personne!
Bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun.
Je n'ai soin de rien et cependant je mets toute ma peine
à acquérir des biens que je ne désire pas!
«Celui qui me dit les meiileures paroles est celui-là qui me tourmente le plus,
et celui qui me dit la vérité est celui-là qui se moque le plus de moi»
Il est mon ami celui qui me fait entendre
qu'un cygne blanc n'est rien qu'un corbeau noir.
Et qui me nuit, je crois qu'il vient à mon aide.
Vérité ou bourde, aujourd'hui tout me semble pareil.
Je retiens tout et pourtant je ne sais rien concevoir.
Bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun.
Prince clément, qu'il vous plaise apprendre
que je comprends beaucoup et que je n'ai ni sens ni savoir.
«Je suis en dehors de toutes les règles et cependant soumis à toutes les lois»
Qu'est-ce que je fais de plus? Quoi? Avoir de nouveau mes gages!
Bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun.
Перевод на русский (переводчик неизвестен):
Перед родником я умираю от жажды;
пылая как огонь, стучу зубами!
В своей стране я чувствую себя как в ссылке;
близ пылающего костра, такого горячего, я дрожу от холода;
гол как червь и все же разодет как президент (парламента)[1],
я смеюсь сквозь слезы и жду без надежды;
я воспряну духом посреди самого беспросветного отчаяния;
я радуюсь без наслаждения;
я могущественен, не имея ни силы, ни власти;
принятый всеми и отвергнутый каждым[2].
Ни в чем я не уверен, во всем сомневаюсь,
известно мне то, что очевидно!
Я сомневаюсь только в достоверном;
я учусь внезапно[3].
Я все выигрываю и остаюсь тем, кто проиграл.
На рассвете я говорю: «Пусть даст Господь вам добрый вечер!»
Лежа на спине, я очень боюсь упасть.
Мне есть на что прожить, но все же я связан.
Я жду наследство и не наследую никому.
Принятый всеми и отвергнутый каждым.
Я не забочусь ни о чем, но получаю свои наказания,
имущество, которое я не желаю!
«Тот, кто мне шутки говорит, тот мучает меня больше всех,
и тот, кто говорит мне правду, тот надо мной смеется больше всех».
Мой друг тот, кто мне даст услышать,
что белый лебедь – это черный ворон.
И кто вредит мне, тот, я думаю, приходит мне на помощь.
Правда или ложь, сегодня для меня они – одно и то же.
Я все держу в уме, и все же ничего не могу понять.
Принятый всеми и отвергнутый каждым.
Милосердный принц, как нравится вам то,
что я понимаю и не вижу смысла и не знаю.
«Я вне всех правил, но подчиняюсь всем законам».
Что делать мне еще? Что? Заключать новые пари!
Принятый всеми и отвергнутый каждым.
[1] – Президенты парламента, носившие алые плащи, подбитые мехом, и такие же шапочки, воспринимались как символ богато одетого человека.
[2] – Оба выражения имели характер устойчивых словосочетаний. Оригинальность Вийона в том, что он соединил их, превратил в чеканную формулу, почти в поговорку.
[3] – Противопоставление тому, что усвоение наук требует долгого труда и усидчивости.
В дальнейшем балладу переводили многие литераторы, известные и не очень.
Я у ручья томлюсь, палимый жаждой;
Огнем горю, от стужи трепеща,
На родине, где звук и вид мне каждый
Далек и чужд. Лохмотья и парча;
Гол, как червяк, в одежде богача.
В слезах смеюсь. Хочу лучей и грома.
Жду новизны, что мне давно знакома,
И радуюсь, съедаемый тоской.
Я всемогущ, бессильный, как солома;
Я званый гость у всех, для всех изгой.
Я убежден лишь в том, что непонятно,
И только то, что явно, мне темно.
Мне кажется обычным, что превратно;
Сомнительным, что ведомо давно.
Всегда везет — а счастья не дано.
«Настала ночь», — шепчу я на рассвете.
Страшусь упасть, лишь лягу на покой.
Вельможный мот, голодный и скупой,
Наследник царств, которых нет на свете,
Я званый гость у всех, для всех изгой.
Гонюсь за всем, что только взор увидит, —
И не хочу, постыло все вокруг.
Кто доброе мне скажет, тот обидит;
Кто подтолкнет на гибель — лучший друг.
Кто мне солгал, что топь — укромный луг,
Что ворон злой есть лебедь благородный,
Тот будет мне наставник путеводный.
Ложь для меня лишь правды лик другой.
Все видя, слеп. Творю, навек бесплодный.
Я званый гость у всех, для всех изгой.
Принц, это все, конец моей балладе
О неуче под грузом книжной клади,
О барине, родившемся слугой;
А смысл ее? Подайте Христа ради —
Я званый гость у всех, для всех изгой.
Перевод В. Жаботинского
От жажды умираю над ручьем.
Смеюсь сквозь слезы и тружусь, играя.
Куда бы ни пошел, везде мой дом,
Чужбина мне — страна моя родная.
Я знаю все, я ничего не знаю.
Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовет.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
Нагой, как червь, пышней я Всех господ.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Я скуп и расточителен во всем.
Я жду и ничего не ожидаю.
Я нищ, и я кичусь своим добром.
Трещит мороз — я вижу розы мая.
Долина слез мне радостнее рая.
Зажгут костер — и дрожь меня берет,
Мне сердце отогреет только лед.
Запомню шутку я и вдруг забуду,
Кому презренье, а кому почет.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Не вижу я, кто бродит под окном,
Но звезды в небе ясно различаю.
Я ночью бодр, а сплю я только днем.
Я по земле с опаскою ступаю,
Не вехам, а туману доверяю.
Глухой меня услышит и поймет.
Я знаю, что полыни горше мед.
Но как понять, где правда, где причуда?
А сколько истин? Потерял им счет.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Не знаю, что длиннее — час иль год,
Ручей иль море переходят вброд?
Из рая я уйду, в аду побуду.
Отчаянье мне веру придает.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Перевод И. Эренбуга
Для сравнения, баллада, сочинённая самим Карлом Орлеанским в переводе Сергея Пинуса:
Я мучаюсь от жажды близ фонтана;
В жару любви от холода дрожу;
Беспечен, но забота неустанна;
Слепой, я по путям другим вожу;
Я нелюдим, и с многими дружу;
Я весь в трудах, и мне всегда досужно;
Добро и зло во мне сплелися дружно.
И весел я, когда на сердце рана;
Изменник я, но верою служу;
Сторонник я порой чужого стана;
Яснее зрю, глаза когда смежу;
Старик, порой подобен я пажу;
Я внутренно счастлив, и хмур наружно;
Добро и зло во мне сплелися дружно.
Люблю я, мирный, звуки барабана;
Не верящий, похож я на ханжу;
Медлительный, быстрей я урагана;
Болтливый, я молчаньем дорожу;
Я мил для всех, и часто всех сержу;
Без сил я крепок, и здоров недужно;
Добро и зло во мне сплелися дружно.
Принц! всё о неудачах я твержу,
Но счастие в руках своё держу;
Мне нужно всё, мне ничего не нужно;
Добро и зло во мне сплелися дружно.
Несколько столетий спустя Пауль Цех сделал вольный перевод баллады Вийона на немецкий:
Die Ballade von den Vogelfreien
(Баллада отверженных)
Vor vollen Schüsseln muss ich Hungers sterben,
am heißen Ofen frier ich mich zu Tod,
wohin ich greife fallen nichts als Scherben,
bis zu den Zähnen geht mir schon der Kot.
Und wenn ich lache, habe ich geweint,
und wenn ich weine, bin ich froh,
dass mir zuweilen auch die Sonne scheint,
als könnte ich im Leben ebenso
zerknirscht wie in der Kirche niederknien...
ich, überall verehrt und angespien.
Nichts scheint mir sichrer als das nie Gewisse,
nichts sonnenklarer als die schwarze Nacht.
Nur das ist mein, was ich betrübt vermisse,
und was ich liebte, hab ich umgebracht.
Selbst wenn ich denk, dass ich schon gestern war,
bin ich erst heute Abend zugereist.
Von meinem Schädel ist das letzte Haar
zu einem blanken Mond vereist.
Ich habe kaum ein Feigenblatt, es anzuziehen...
ich, überall verehrt und angespien.
Ich habe dennoch soviel Mut zu hoffen,
dass mir sehr bald die ganze Welt gehört,
und stehen mir wirklich alle Türen offen,
schlag ich sie wieder zu, weil es mich stört,
dass ich aus goldenen Schüsseln fressen soll.
Die Würmer sind schon toll nach meinem Bauch,
ich bin mit Unglück bis zum Halse voll
und bleibe unter dem Holunderstrauch,
auf den noch nie ein Stern herunterschien,
François Villon, verehrt und angespien.
Перевод:
Перед полными мисками должен я от голода умереть,
у жаркой печи я замерзаю до смерти,
Туда, во что я ловлю, не падает ничего, кроме осколков,
По самые зубы я уже в грязи
И если я смеюсь, я заплакал,
И если плачу я, я рад,
что иногда мне светит Солнце,
как мог бы я по жизни быть подавлен
как в церкви, стоя на коленях…
я, повсюду почитаемый и оплеванный.
Ничто не кажется мне достовернее, чем никогда не верное,
ничто не кажется мне более ясным (светлым), чем черная ночь.
Лишь то мое, что я с печалью потерял,
и то, что я люблю, я погубил.
Если я сам думаю, что я уже вчера был здесь,
я лишь сегодня вечером приехал.
С моей головы последний волос
на блестящей Луне замерзает.
У меня едва ли есть фиговый листок, чтобы прикрыться…
я, повсюду почитаемый и оплеванный.
И все же я достаточно отважен, чтобы надеяться,
что очень скоро мне будет принадлежать целый мир.
и будут передо мной распахнуты все двери,
захлопну я их вновь, потому что они мне мешают,
ведь я из золотой миски должен есть.
Червячки уже бесятся в моем животе,
я по шею в неудачах
и остаюсь под кустом бузины,
тот, кому еще никогда не светила звезда (счастливая)
Франсуа Вийон, почитаемый и оплеванный.
Из текста Цеха для своей песни In Extremo взяли, немного изменив, всего 12 строк.