Опьянённая социальная критика: Quid pro Quo и Sternhagelvoll
Празднества в честь двадцатилетия In Extremo окончены, песни умолкли, бодун дал о себе знать. Но мы не без новостей: ветераны средневекового немецкого метала приносят на рынок свой двенадцатый альбом под названием Quid pro Quo - это работа, которая по содержанию в музыкальном плане расскажет больше, как только спадёт первое впечатление.
Берлин Шёнеберг, очередная майская суббота. Пивнушка E. & M. Leydicke, которая сохраняет свои традиции с 1877 года и которая встречает своего редкого посетителя соответствующей затхлой атмосферой, исторгает громкие шумы. Внутри кипит пьяная потасовка: опасно выглядящие рокеры в мотоэкипировке дерутся с кучкой молокососов, какой-то низенький человечек пролетает по воздуху, владелец балагана плюётся огнём, стаканы бьются, а семеро музыкантов на маленькой сцене прыгают со своими волынками и барабанами прямо в эту кучу-малу. Все как один sterngahelvoll. "Снято!" - раздаётся в тесном, но очаровательном помещении. "Всем вернуться на свои позиции!" Съёмочная группа под руководством Уве Фладе уже сбилась со счёта, записывая в этот вечер сцены, из которых позднее появится клип In Extremo к первому синглу "Sternhagelvoll".
ПИТЬ И ПЕТЬ
Кто слышал эту песню, тот уже познакомился с большим финалом альбома QUID PRO QUO, оставив за спиной различные звучания и темы. Так разносторонне шпильманы ещё никогда не звучали: пиратская песня, признание в любви далёкой стране и тамошним жителям (Schwarzer Rabe - это старая казачья песня, которую в России каждый знает наизусть), романтические сказания о духе из бутылки и одиноком самогонщике под лунным светом; а ещё горячие танцевальные песни, но также и традиционные композиции на разных языках в лице двух новых песен. Можно сказать, что семёрка создала типичную для In Extremo работу, размышляя о старых добродетелях, вывела собственную эссенцию и сварганила работу, которая звучит столь же неповторимо, сколь и современно. Результат роскошного празднества на собственный двадцатилетний юбилей на Лорелай 2015? "Попутный ветер, который мы принесли с собой в студию с Лорелай, однозначно повлиял на альбом, - кивает ударник Флориан Шпекардт по прозвищу Specki T.D. - Вся мотивация, стимуляция, воспоминания о каждом концерте - всё это точно можно услышать на QUID PRO QUO, что повлияло на свежесть и идеи. То же можно сказать и о способе, которым группа работает - мы стараемся двигаться прямым маршрутом. Может, именно в этом секрет столь экстремального удовольствия?"
Тем не менее, группа не воспринимает QUID PRO QUO как коренное изменение или же начало новой фазы во вселенной In Extremo. "Для нас это просто новый период, свежая глава!" - говорит вокалист Михаэль Райн по прозвищу Das letzte Einhorn. - "Когда мы начали готовиться к юбилейным шоу, мы вдруг поняли, какое у нас огромное количество песен! После двух концертов на Лорелай поначалу наступило облегчение, и у нас словно камень с души упал. Перед этим, конечно, никто не признавался, но все были очень напряжены, особенно перед акустическим концертом". Счастливый фронтмен ударяется в воспоминания: "Что за радость, сначала прогулка на пароме, а затем два дня на сцене полностью распроданной Лорелай - люди были просто офигительные, настроение - грандиозное. Конечно, нас это вдохновило!" Гитарист и главный автор текстов Себастьян Ланге по прозвищу Van Lange издаёт хитрый смешок: "Для нас это не то чтобы новое начало, а, скорее, этакий подъем, толчок - что-то, что делает нас искуснее и сильнее перед насущными проблемами".
Чтобы немного попридержать коней грандиозного успеха и утихомирить раздухарившиеся эмоции, члены группы на три недели вернулись к личной жизни. "Ясен пень, что произошло что-то уникальное, значимое", - резюмирует Van Lange. - "Но лишь много позже ты по-настоящему осознаёшь: двадцать лет! Двухдневный Лорелай!" Но время разработки QUID PRO QUO было наполнено не только положительными эмоциями, был и шокирующий момент: не успели ещё In Extremo толком переехать в новую репетиционную студию, удобно расположенную прямо в сердце домашнего района, и распаковать кейсы с инструментами, как группу настигла ужасная весть: пожар! "Не было бы счастья, да несчастье помогло", - весело смеётся Шпеки. - "Произойди это на неделю позже, мы уже, наверное, распаковали бы всё, и инструменты было бы не спасти... тогда печаль была бы намного, намного больше. И хотя это отбросило нас назад, стоило нам времени и нервов, но всё же нас это сплотило ещё сильнее. Когда подобное происходит, при этом внутри не видно ничего, то сначала, конечно, нужно проверить, не лежит ли кто из ребят в репетиционной студии кучкой пепла. Всё могло быть гораздо хуже..."
ТРАДИЦИЯ И ДОБРОДЕТЕЛЬ
Пить и петь, мажор и минор; волынка и тяжёлые метал-риффы; раздумья с самими собой и гостевое участие дружественных музыкантов в лице Ханси Кюрша (Blind Guardian), а также Маркуса Бишоффа и Али Дитца (Heaven Shall Burn), которые были приглашены именно потому, что In Extremo это очень нравится; недостаток времени и уверенность, что всё пойдёт как надо. Всё это накладывалось при создании альбома. QUID PRO QUO уже определённо готов, это без сомнения, причём вовремя и с успешно балансируя между старым и новым: тексты на русском, старо-эстонском и валлийском, а также бонус-трэк на латыни напоминают о старых временах; однако группа не желает воспринимать это как регрессию: "Для нас очень важно клеймо 2016 года", - заявляет Шпеки, поясняя. - "Альбом немного напоминает самые ранние записи, он очень качественно записан и отлично звучит, но уже с первой ноты ты понимаешь: это In Extremo и никто иной. Это очень важный брендовый знак, который сначала нужно заслужить. Есть множество групп, которые существуют по три года и не имеют шансов хоть чем-нибудь стать. Мы же сумели не потерять себя, и невероятно гордимся этим". После короткой паузы ударник продолжает: "К этому следует причислить также и то, что нас часто поляризуют - люди часто говорят нам, что они восхищаются нашей работой, хотя наше звучание им не нравится. У нас есть своё брендовое клеймо и свои причуды - но однообразные группы редко могут существовать двадцать лет.
После нестандартного KUNSTRAUB, который группа всё равно отказывается воспринимать как "свой альбом немецкого рока" ("Я лишь вспомню про Gaukler - едва ли в нём есть что-то средневековое", - говорит Миха, который всё ещё раз в год выступает на средневековых ярмарках), QUID PRO QUO производит впечатление артистической свободы, которую ощущают In Extremo. "Мы тогда и не думали так воспринимать KUNSTRAUB", - отмечает Van Lange. - "Мы его просто сделали, и так уж получилось, что он у нас оказался немецкоязычным". - "В этот раз так же было", - добавляет Шпеки. - "Мы не говорили, мол, надо, надо, надо срочно непременно опять нашпиговать его иностранными текстами. Нам это нравится, и мы можем фильтровать тексты из такого, скажем, огромного бассейна, так же было и с KUNSTRAUB - может, им просто не хватало музыкальной проработки. Теперь оказалось больше возможностей. Но мы абсолютно ни в чём не раскаиваемся!" Ударник, лишь в 2010 году присоединившийся к группе и потому являющийся последним участником, всегда столь же приятен, сколь и серьёзен в интервью, и он окрылённо продолжает свою мысль: "Можно быть уверенным в том, что всё будет так же разнообразно - слушатель, который является нашим фаном двадцать, или пусть даже последние десять лет, знает, что примерно получится, но слушает новости от нас. Нас это отличает: мы можем выступать на настоящем метал-фестивале в Вакене, или на городском фестивале, или даже с Sugababes[1]", - говорит Шпеки под зычный гогот всех членов группы. - "У нас всё возможно! Я вообще радуюсь как удав, что мы не позволяем поставить на себя штамп рок-, метал- или поп-группы. Мы In Extremo, мы можем в любой жанр, и именно это наша цель. Если как группа постоянно вертеться в определённых кругах, то в какой-то момент это станет довольно скучно".
ДАВАТЬ И БРАТЬ
И это определённо не QUID PRO QUO, совсем наоборот - впервые за свою историю In Extremo отважились на две песни с заявлениями, окрашенными социальной критикой. В то время как заглавная композиция обличает всё более чётко выражающееся отклонение вечного правила "давать и брать" в сторону "брать", эмоциональная Lieb Vaterland, magst ruhig sein повествует о бессмысленной смерти молодого солдата на войне. Социальная критика из дома In Extremo? С каких пор? "Это пришло нам в голову во время записи, пока мы работали над альбомом", - рассказывает Шпеки. - "Мы не думали заранее привнести что-то такое серьёзное. Музыка на Quid pro Quo была значительно развита, поскольку мы заметили, что истории о принцессах из замка явно не подходят. И риффы, и вся эта мощь, которой пропитана песня, озадачивает нас и сближает с серьёзной тематикой. Именно это мы и сделали. Текст мы вместе написали в репетиционной - мы перебрали в голове всевозможные слова на тему "деньги за..." и показали, что всё стоит денег. Песня могла бы продолжаться целых десять минут, строчки текста у нас просто не заканчивались". - "Мы держим перед обществом зеркало", - важно кивает Das letzte Einhorn, и с решительным взглядом подтверждает неравенство между "давать" и "брать": "Мы бьём в самое сердце, однако никогда не следует оставлять надежду, что всё ещё изменится. Мы - не политическая группа, но сейчас мы хотим заявить о том, что сейчас всё в мире вертится вокруг денег и сырья. Закрывать на это глаза, будучи развлекателем или даже шутом, просто нельзя. В этот раз идея хорошо вписалась в концепцию. Нам было важно сделать подобное заявление. Конечно, при этом мы всё ещё можем и позабавить как следует".
Кстати, насчёт концепции: недаром Quid pro Quo возвышается над остальными, дав название альбому, который семёрка не хочет позиционировать концептуальным альбомом. Однако отдача и взятие играет роль в самых разных проявлениях: в прямом смысле слова в сказках, но также и в сюжете о пиратстве, собственных последователях, единении группы и фанатов (Roter Stern строит человеческие мосты там, где политика встречает лишь границы), или же в ночной пьяной потасовке. Особенно эмоциональный компонент In Extremo привносят двумя детскими голосами и жёстким риффом в конце Lieb Vaterland: она описывает смертельную судьбу на войне едва повзрослевшего солдата во имя незнакомого господина с неясными целями. Неслыханное бесстыдство, о котором вокалист бросает недвусмысленные слова: "Это наша антивоенная песня. Детские голоса отлично подходят: детьми манипулируют уже в детском саду и в школе - задавая вопрос, кем они хотят быть. Когда они играют с военными игрушками, они как бы приспосабливаются к войне; к счастью, кто-то это переосмысливает. Посмотрите на Палестину или Израиль, там каждый трёхлетний ребёнок растёт с оружием в руках. Раньше все смотрели "Том и Джерри", сегодня в первые секунды на детском канале проливается 30 литров крови".
Как ни странно может показаться на первый взгляд, что In Extremo беспокоятся о военной теме, но группа говорит об этом определённо честно и правдиво. "Конечно, будут и такие, кто обвинит нас в прославлении войны или ещё в каком-нибудь говнище", - ворчит вокалист. - "Кто так о нас думает, тот совершенно не понимает ни песню, ни нас". А тому, кто сам отец, сложно не заметить, какое у него настроение от этой темы, и как искренне он говорит о своих эмоциях, передающихся через вокал: "Я - эмоциональный человек, и к этой песне я испытываю те же чувства, что и к недавней Gaukler: когда я пою её, я прямо весь покрываюсь мурашками и едва сдерживаю скупую слезу. Я серьёзно. Когда заходит так далеко, я будто слышу: всё хорошо, ты на верном пути, так всё и должно быть!
Разнообразие тем, которые скопились под ударным названием QUID PRO QUO, действительно неисчерпаемо; работа не только фанатам, но и самим музыкантам кажется настолько многогранной, что Das letzte Einhorn даже отмечает: "Я действительно доволен этим альбомом, хотя все одиннадцать песен сыграть вживую не получится. Я серьёзно говорю, раньше я такого ни к одному альбому не испытывал. Я над каждой песней буду страдать, что не играю её на концерте. Мы могли бы сократить сет-лист на несколько песен, которые играем уже целую вечность. Но новые песни, возможно, не выделятся". Музыкально проникновенный, тематически разнообразный, и, судя по всему, Его Величество Алкоголь не только визуально инсцинируется группой на промо-фотографиях и видео, но также тянется красной нитью через все треки. Насколько же велика опасность, что новая серьёзность группы касательно пьянства окажет шаткое воздействие на слушателя при помощи Sternhagelvoll и иже с ней? "Кто знает нас, тот знает, что мы не просто алкаши, не только вечно пьянствуем, но и стараемся мыслить трезво", - хмурится Van Lange. "Я думаю, что каждая песня компетентна в определённой степени", - добавляет ударник. - "Sternhagelvoll, конечно, говорит о барах и праздниках. Только одиннадцать текстов о пьянстве - это было бы тупо. И то, что мы сделали политические заявления с Quid pro Quo и Lieb Vaterland, заставляет меня пересмотреть такие впечатления". "Следует также обратить внимание на последовательность песен", - кивает Van Lange. - "в первых десяти песнях обсуждаются совсем другие вещи, только лишь о пьянстве рассказывает Sternhagelvoll. Она хорошо подходит для закрытия, поскольку это такая закругляющая песня. Сначала идут более серьёзные вещи; затем идёт компанейский хит для куражу и задору. Мы не хотим призвать напиваться до горячки, а просто качаться в такт".
ПОТЕХА И ДЕЛО
Итак, круг замыкается видеоклипом. До самой ночи In Extremo работали со статистами, которые были не кто иные, как кучка старых знакомых группы, во всяком случае, большая часть точно. Ещё одна замечательная черта семёрки: они очень дружелюбны и не страдают звёздной болезнью, всех поминают добрым словом и рассказывают о том, как это всё было. Они все стали друг другу очень дороги за все эти годы, они живут, как одна семья для и друг за друга, и, как отлично отмечает Störtebeker, никогда "не гадят в свой притон". "Подобная группа неприкосновенна", - резюмирует Шпеки, и снова заливается хохотом. "К счастью, наше веселье ни наигранное, ни притворное", - кивает Van Lange. "Было бы ужасно этим прикрываться", - перебивает его Шпеки, не преминув извиниться сию же минуту. "Иначе мы просто не выдержали бы всё в таком виде. Мы проводим вместе от 150 до 200 дней в году, 24 часа в сутки, зачастую в узком помещении. В таких случаях даже запах друг друга можно учуять, не всякий это выдержит". "А порой бывает и по 25 часов в сутки!" - громко хохочет Миха, улыбаясь от уха до уха. Настроение внутри группы быть лучше просто не может, и это стало понятно не только в процессе съёмок, но и благодаря интервью с тремя музыкантами.
Но In Extremo роднит не только безудержное веселье, но также образцовая, сегодня даже почти чарующая старомодная действенная трудовая мораль: в Principal Studio, с которой они сотрудничают многие годы, у них всегда есть численный состав команды, который помогает им работать над новым материалом. "Там не просто одна комната, в которой приходится разрабатывать всё и сразу, но можно работать параллельно в нескольких помещениях", - объясняет Шпеки. - "Для семиглавой группы это большой плюс, когда каждый участник может удалиться. В конце концов все части соединяются вместе в главном зале, чтобы провести совместную работу. Потому мы всегда отправляемся в студию всемером и остаёмся там - даже когда кто-то какой-нибудь целый день готовит, валяется в кровати или гуляет в лесу. Просто важно его присутствие. Такой способ работы сегодня не особо популярен. В большинстве групп каждый музыкант играет на своих собственных инструментах, а по окончании работы идёт домой. Мы всё делаем и создаём, как группы шестидесятых и семидесятых годов: мы по нескольку месяцев сидим одной кучей и все вместе работаем над нашим проектом, помогаем друг другу и подталкиваем. Лишь когда в самом конце мы держим в руках уже готовый продукт - вот лишь тогда дело можно считать законченным".
Интервьюер: Katrin Riedl
Перевод: Макс Теребилов